среда, 4 апреля 2012 г.

Страсти по Царь книге. Лицевой летописный свод. Александр Сигачёв


         

       Исследовательский проект «Древняя Русь в миниатюрах».

    Книга  «Лицевой летописный свод» является монументальным памятником древнерусского искусства миниатюрной, красочной живописи с лаконичным, изящным древнеславянским текстом. В народе Лицевой летописный свод называют «Царь книгой» (сравнивая её большие размеры с «Царь пушкой» и «Царь колоколом»).
     В осуществлении этого уникального издательского научно-исследовательского проекта по реанимации древнерусской миниатюрной живописи, были  использованы самые последние достижения в сфере сканирования ветхих листов древней рукописи и миниатюр. Новейшие способы факсимильного копирования, специально разработанные для данного Лицевого летописного свода, позволили заглянуть без искажения в историю далёкого прошлого Руси через призму миниатюрной живописи, откуда проглядывалась красота души наших далёких предков. Эта красота души, словно вырывалась из непроглядной кромешной тьмы средневековья к свету, к жизни, к любви, через страдания и большой, титанический труд артели по исполнению беспримерной в истории миниатюрной живописи.
   Предлагаемый свод летописи в лицах содержит всеобъемлющую повесть в малых выразительно-художественных формах искусства – миниатюрах о наиболее выдающихся событиях и основных этапах древней отечественной и мировой истории от сотворения мира. Летописный лицевой свод повествует о возникновении нашей прародины – древней Руси до середины времени правления Ивана IV (Грозного). Данный летописный свод, таким образом, примыкает к уникальным творениям обобщающего характера в оригинальных формах – красочно оформленных миниатюрах, не имеющих аналогов в мировой культуре по своей широте охвата, по глубине литературно-художественного замысла, по красоте и духовной силе.
   История Руси, изображена в удивительных картинах-миниатюрах в лицах, отсюда идёт название «Лицевой летописный свод». О масштабах и грандиозности проделанной работы по оформлению Лицевого летописного свода (не исключён вдохновенный замысел и практическое участие Ивана Великого в осуществлении столь грандиозного творческого проекта) указывают такие цифры: в нём около десяти тысяч рукописных листов и более семнадцати тысяч красочно исполненных миниатюр живописи. Современное издание Лицевого летописного свода составляет комплект из двадцати одной книги, каждая из которых весит десять килограмм. Каждая книга переплетена вручную. Обложка выполнена из натуральной шагреневой кожи с блинтовым теснением, с золотым орнаментом на обложке.
   Именно миниатюрная живопись придаёт Лицевому летописному своду особую прелесть, очарование и великолепие, имеет необыкновенную притягательную силу. Кроме того, именно миниатюры делают Летописный свод наиболее наглядными, привлекательными и, одновременно, более глубоко  раскрывает её суть. Значение и эстетическое достоинство красочно оформленных миниатюр трудно переоценить, они исполнены удивительно тонко, с большим мастерством, любовью и одухотворением.
   Этот удивительный памятник древнерусского литературно-художественного творчества является поистине вершиной народного искусства.  «Народность» есть альфа и омега эстетики. Высочайшая похвала и в наши дни состоит в словах «народный художник», «народный поэт», «народный композитор» и т.д. «Народное изобразительное искусство» часто употребляется вместо слов: «великолепное, превосходное, великое, вековое произведение». Волшебное слово «народность» заменило собою и творчество, и вдохновение, и художественность, и этику, и эстетику. Другими словами «народность» - это высший критерий достоинства того ли иного творчества и является пробным камнем его достоинства; это выше всякой преходящей славы, всякой почести.
   Искусство любого народа находится в тесном соотношении с его историей; история может объясняться искусством, а искусство – историей.  
В искусстве народа заключается субстанция его духа, по которой можно судить о судьбе народа, о величие и могуществе духа народного.
   Лицевой летописный свод – это неисчерпаемый источник народного литературно-художественного искусства. Художник здесь может найти неоценимые сокровища для творческого вдохновения в живописи, драматурги имеют возможность находить в них материалы для сюжетов своих произведений, для оформления декораций к своим пьесам, могут изучать обычаи и нравы, свойственные тому или иному историческому периоду. Историки, филологи, поэты, литераторы – все могут черпать из этого вдохновенного истока материалы для своего творчества. Поистине этот вдохновенный труд можно представить, как реликвию древней Руси и, наряду с «Царь-колоколом» и с «Царь-пушкой», эта «Царь-книга» является народным достоянием, святыней древней Руси.
   Издание этого колоссального, неповторимого памятника культуры, искусства и этики богато иллюстрировано не ради одной только чистой красоты и изящества, миниатюры несут самостоятельную нагрузку не только художественно-эстетического свойства, но и дополняет текст наглядностью («комментарий» в красках), а нередко и заменяет текстовой материал. Анализ раскрытия значения сугубо народного творчества древнерусской художественной артели миниатюристов достоин особого пристального внимания и изучения. Читателям Лицевого летописного свода представляется реальная возможность самим убедиться, что наше отечество прошло путь в своём развитии во многом присущей только ей, является особенностью её истории, истории нашей Родины. В то же время, является неразрывной частью мирового исторического процесса. В миниатюре большое заключено в малой форме, словно город, представленный в сказочной табакерке, где всё возможно охватить единым взглядом. В этом особом, оригинальном замысле совершенно удивительно проявился гений человеческого разума, когда большое и значительное событие видится в простом миниатюрном изображении.
   К сожалению, работа над Лицевым летописным сводом не была завершена. Листы целыми кипами долгое время оставались непереплетёнными, часть из них была утеряна или испорчена, особенно большая утрата летописного свода произошла в смутное время на Руси.
   Во второй половине XVIII века материалы летописного свода были рассредоточены, и переплёт их осуществлялся независимо друг от друга, при этом отдельные листы и даже целые массивы листов были утрачены или испорчены. Десять томов Лицевого летописного свода получили в дальнейшем названия по именам их обладателей. Современному изданию свода предшествовал большой труд учёных, деятелей культуры и искусства. Не один десяток лет собирались разрозненные материалы воедино из архивов, хранилищ, частных коллекций.
     Условно десять томов Лицевого летописного свода можно разделить на три части: три тома всемирной истории, семь томов отечественной истории (летописание «лет старых» - 1114 – 1533 год – пять томов, летописание «лет новых», т.е. времени правления Ивана Грозного – два тома).
   Учёные полагают, что среди прочих утерянных листов Лицевого летописного свода были утеряны листы о начальной истории отечества (до 1114 года).
   Каждый из десяти томов Лицевого летописного свода носит своё название (кодекс) с кратким содержанием и аббревиатурой места их нахождения:
1.     Музейный сборник (ГИМ). 1031 л., 1677 миниатюр. Изложение библейских ветхозаветных преданий, древнееврейской и древнегреческой истории от сотворения мира до разрушения Трои в XIII веке до н.э.;
2.     Хронографический сборник (БАН) – 1469 л., 2549 миниатюр. Изложение истории древнего Востока, эллинистического мира и древнего Рима с ХI века до н.э. до 70-х годов I века н.э.;
3.     Лицевой хронограф (РНБ). 1217 л., 2191 миниатюра. Изложение истории древнеримской империи с 70-х годов I века до 337 года и византийской истории до Х века;
4.     Галицынский том (РНБ). 1135 л., 1964 миниатюры. Изложение отечественной истории за 1114-1247 годы и 1425-1472 годы;
5.     Лаптевский том (РНБ). 1005 л., 1951 миниатюра. Изложение отечественной истории за 1116-1252 годы;
6.     Остермановский первый том (БАН). 802 л., 1552 миниатюры. Изложение отечественной истории за 1254-1378 годы;
7.     Остермановский второй том (БАН). 887 л., 1581 миниатюра. Изложение отечественной истории за 1378-1424 годы;
8.     Шумиловский том (РНБ). 986 л., 1893 миниатюры. Изложение отечественной истории за 1425, 1472-1533 годы;
9.     Синодальный том (ГИМ). 626 д., 1125 миниатюр. Изложение отечественной истории за 1533-1542, 1553-1567 годы;
10.    Царственная книга (ГИМ). 687 л., 1291 миниатюра. Изложение отечественной истории за 1533-1553 годы.
   Единый принцип раскрашивания миниатюр Лицевого летописного свода, единый принцип оформления беловых листов из материалов черновиков рукописей позволяют предположить, что над сводом трудилась большая артель древнерусских миниатюристов с использованием принципа разделения труда. Это позволило им выполнить столь ответственное задание в ускоренные сроки. По-видимому, эта работа занимала несколько лет. Древнерусские авторы вручную написали текст рукописи и украсили содержание рукописи яркими содержательными миниатюрами. Так древние мастера миниатюрной живописи выразили своё видение на всемирную и русскую историю от сотворения мира до 1533 года. Русский взгляд на историю древнего мира является весьма оригинальным. Был сделан акцент на то, что Русь - это центр  Европейской и Восточной цивилизаций и русский патриарх является истинным преемником христианской апостольской церкви.
   Многогранная фактура Лицевого летописного свода убедительно указывает на особо почтительное отношение в то время к изобразительному искусству – искусству фресок, иконописи и рукописной книжности. Отсутствие опечаток в тексте свода указывает на то, что печатное художество на Руси была доведена до уровня шедевра.
      Миниатюры в точности передают дух и содержание текстового материала летописного свода. С большой вероятностью можно предположить, что живописные миниатюры подвергались редактированию. По объёму изобразительный материал Лицевого летописного свода занимал около двух третей от объёма рукописного текста. Эта беспримерная в истории искусства высочайшая сочетаемость словесного и изобразительного творчества позволило древнерусским мастерам-миниатюристам добиться удивительных результатов, когда слово и красочная миниатюра взаимодополняли друг друга. Эти два искусства являлись, если можно так выразиться, взаимным комментарием друг для друга и в то же время, каждая из этих двух составляющих Лицевого летописного свода имеет самостоятельную ценность  и особую значимость. И, если в отдельных местах свода, относительно значительных по объёму рукописного материала, отсутствуют изображения красочно оформленных миниатюр, то у читателя это невольно вызывает некоторое сожаление, создаётся такое ощущение, что живописного фактурного материала не достаёт.
    Миниатюры Лицевого летописного свода имеют сложную композицию, они многожанровые и многогранные, богаты многообразием и деталями, которые очень важны для изучения их с точки зрения получения информации и представляют несомненный познавательный интерес, а также высокое литературно-художественное достоинство. В них легко воспринимаются картины бытового обихода из далёкого исторического прошлого, обряды, костюмы, сцены из повседневной жизни и празднования, городская и сельская жизнь.
   Осознавая большой охват периода российской истории, сложность и многогранность изображаемых тем в миниатюрной живописи Лицевого летописного свода, новизну задуманного творческого замысла, авторы поставили реально выполнимую задачу по реализации беспримерного в истории проекта. Основная авторская цель заключалась в том, чтобы познакомить читателя лишь с наиболее важными моментами исторического развития Руси, раскрыть главные вехи исторического процесса, показать, как крепла дружба народов России в едином стремлении к независимости. Показана героическая борьба русского народа против иноземных завоевателей. Значительное место в миниатюрной живописи Лицевого летописного свода занимает показ богатства отечественной культуры.
   Удивительна, даже с точки зрения современных представлений о целесообразности повторяемости изображений миниатюр, сходность изображений однотипных явлений и предметов. Выбранная методика повторяемости с соблюдением чувства меры, тонко нацелена на лучшую усвояемость изображаемого материала миниатюрной живописи, с включением зрительной памяти. Это давало все основания считать целесообразным использование листов Лицевого летописного свода в качестве учебного пособия при обучении царевичей. Таким образом, при составлении свода, кроме всего прочего, учитывался, в том числе, и его воспитательный фактор - для использования летописи в лицах в процессе обучении в качестве наглядного пособия. Летописец неукоснительно и тонко соблюдал изысканный литературно-художественный вкус в описании и в изображениях миниатюр этикетов поведения, соблюдения высокой нравственности и культуры общения, показа образцов церемониалов, воспитания вкуса к культуре общения и красноречия. Описательным образцам этикета соответствовал непревзойдённый этикет изобразительного искусства миниатюры; они дополняли друг друга и взаимообогащались.
   Особое значение в миниатюрах предавалось композиционным проработкам действий и многообразных ситуаций, позам и жестам, изображаемых лиц в сценах государевых сидений, проведения церковных служб, церемониалов и ритуалах при богослужении, в сценах сражений – всё передавалось с предельной точностью, гармонично, изящно. Нередко миниатюры несут не менее яркий и мощный заряд духа и эмоциональной силы, чем само описание в Лицевом летописном своде. Достаточно часто материалы миниатюры являются прототипами стенной храмовой росписи, равно, как и светской росписи в княжеских и царских палатах. Не исключено, что при иллюстрировании Лицевого летописного свода были использованы более древние оригиналы художественного творчества.
   Практическую значимость миниатюрной живописи в Лицевом летописном своде трудно переоценить. И в наше время всё чаще находят место использование миниатюр Лицевого летописного свода в современных изданиях, а также в качестве прототипов  «максиматюрной» живописи, в том числе и в лаковой «максиматюрной» настенной и картинной живописи. Так, например, учащиеся студии литературно-художественного творчества МФК «Юная Росса» в своём учебном процессе  по лаковая живописи, в качестве классических образцов, используют древнерусские миниатюры наряду с миниатюрами школы «Федоскино». 
   Лицевой летописный свод не имеет себе равных в мировой культуре, как по объёму и глубине рукописного содержания, так и по числу красочных миниатюр неповторимых по исполненной красоте и колориту. Здесь будет уместно отметить исключительную достоверность и реальность изображения в картинах миниатюрной живописи архитектурных сооружений Киева, Новгорода Великого, Владимиро-Суздальского княжества, московских строений; в точности изображены все виды вооружений и боевых баталий. Удивительно точно переданы музыкальные инструменты, производственные технологии, средства передвижения. Древнерусское рукописное искусство позволяет по-новому взглянуть на историю нашего отечества и мировую историю, увидеть изображение реальных событий давно минувших лет глазами наших далёких предков. Этот уникальный памятник книжного искусства был создан в единственном экземпляре для первого царя Всея Руси Ивана IV (Грозного).
   Шедевры русского книжного рукописного искусства, которым является Лицевой летописный свод, никогда ранее не публиковался и был доступен лишь немногим лицам. Впервые ныне удалось объединить все сохранившиеся листы древней рукописи в единое целое. Выпуск данного легендарного книжного летописного собрания (свода) с миниатюрными цветными иллюстрациями, названной «Царь книгой», стал реальностью, благодаря совместным усилиям издательской фирмы «Актеон» при содействии ведущих музеев и библиотек России: ГИМ, БАН, РНБ, РГБ и других. Благодаря совместным усилиям и стараниям  учёных, издателей и меценатов стало возможным издание Лицевого летописного свода. Генеральный директор издательской фирмы «Актеон» Харис Харрасович Мустафин в минуту откровения признался мне, что в последние месяцы он не знает ни праздничных, ни выходных дней. Единственно, чем оправдана такая жертвенность, это искренняя, горячая  любовь к своему отечеству, к своему народу, к истории, к своему делу.
   Следует воздать должное инициаторам издания факсимильного (от лат. Simile делай подобное, т.е. точно воспроизведённое) Лицевого летописного свода: председателю Совета директоров ОАО «Протек» В.С. Якунину и генеральному директору издательской фирмы «Актеон» Х.Х. Мустафину. Они самоотверженно отважились на столь дорогостоящее, беспримерное издание памятника отечественной культуры в наиболее совершенном виде. Этому способствовало появившаяся в самое последнее время возможность использования новейшей издательской технологии. Ещё только год-два назад о таком факсимильном издании Лицевого летописного свода нельзя было и представить. Воплощение столь грандиозного научного, литературно-художественного, культурно-эстетического проекта было делом абсолютно безнадёжным. Это стало возможным, лишь благодаря появлению уникальной технологии копирования без искажений рукописного текста и миниатюрных картин, даже со значительно искривлённых поверхностей объёмистых книг.  Благодаря появлению новейшей уникальной издательской технологии, открывается широкая возможность научного исследования всех существующих листов монументального литературно-художественного  Лицевого летописного свода. Это способствует приобщению к культурному наследию нашего отечества более широкого круга заинтересованных читателей. Настало время не только скопировать оригиналы древнерусской миниатюры, но и реставрировать древнюю миниатюру, возродить её к новой жизни, размножить её без малейших искажений, как по величине, так и по качеству исполнения.
   Тираж данного Лицевого летописного свода ограничен 50 экземплярами. Каждая книга может быть приобретена отдельно и является самостоятельной уникальной частью комплекта и имеет, свой порядковый номер, отличный от других, является именной.
   По настоянию инициаторов этого поистине грандиозного полиграфического проекта научного факсимильного издания Лицевого летописного свода был транслитерирован на современный русский шрифт, что позволяет в дальнейшем существенно расширить круг потенциальных читателей и художников.
   Научный аппарат Лицевого летописного свода состоит из вводных статей по истории рукописи, описанию её кодикологических, палеографических и текстологических особенностей, дан обзор проблематике изучения Лицевого летописного свода. Представлены указатели имён и географических названий. Предметно-тематический указатель облегчает поиск нужного изображения на миниатюрах рукописи. Представлены основы библиографии.
   Факсимильное издание Лицевого летописного свода предваряется обращением к читателям Президента Российской Федерации В.В. Путина и благословением патриарха Московского и Всея Руси Алексия II.   
    Следует признать, что Лицевой летописный свод скрывает много неисследованных тайн. Остались неизвестными имена исполнителей рукописей и миниатюр. Отсутствует огромный пласт дохристианского периода Руси, периода крещения и периода от крещения Руси до 1114 года. К большому сожалению, не все материалы Лицевого летописного свода удалось сохранить и отыскать. Отсутствует в Лицевом летописном своде период древней Руси, когда Славяно-Россы – поднепровские поляне и приильменские славяне, полоцкие кривичи, северские вятичи и другие племена издревле пахали землю, охотились, бортничали на своей земле. Отбивая набеги скандинавских морских пиратов с севера, хазар и кочевников-печенегов с юга, они постепенно сплотились в огромное государство под рукой великих князей и бояр «матери городов русских» Киева, а также Новгорода, Чернигова, Полоцка, Смоленска. Русское государство раскинулось от причерноморских степей до побережья Ледовитого океана, от западной Двины и Дуная до Волги. Славяно-Россы были язычниками, они обожествляли силы природы, поклонялись Даждьбогу, Велесу, Сварогу, Перуну. Древнерусские дружины Олега, Игоря и Святослава (Х век) своими набегами на могущественную Византию заставили говорить о Руси весь тогдашний мир.
   Слухи о несметных сокровищах Руси поражали воображение поэтов и хронистов древности, а выражение «идти на Русь» было равносильно значению безнадёжного похода и вошло во французскую поговорку.
   Особенно хочется подчеркнуть, что и другие русские летописи, помимо Лицевого летописного свода сопровождались красочными миниатюрами. Они отображали и дохристианский период Руси. Достаточно упомянуть здесь о Радзивиловской летописи, в которой описание  дохристианского периода иллюстрировано цветными миниатюрами (копии в Приложении):
1.     Основание Киева тремя братьями – Кием, Щеком и Хоривом, занявшими три горы, и сестрой Лыбедью;
2.     О походе Аскольда и Дира на Царьград;
3.     О княжении Аскольда и Дира в Киеве;
4.     Убиение Аскольда и Дира Олегом;
5.     Возвращение Олега из Царьграда в Киев с дарами; прозвание Олега Вещим;
6.     Передача Рюриком перед смертью княжения Олегу и назначение его опекуном своего сына Игоря;
7.     Поход Олега на Смоленск. Морской поход Игоря на Царьград силами десять тысяч кораблей;
8.     Рассказы участников похода на Царьград о «небесном огне», которым греки сжигали русские корабли;
9.     Повеление Игоря о сборе иноземных дружин для участия похода на греков;
10.    Беседа Ольги с византийским императором Константином Богрянолицым, Крещение Ольги в Царьграде;
11.    Устройство Ольгой погостов и обложение данью населения во всей новгородской земле;
12.     Княжение Ольги и Святослава Игоревича в Киеве;
13.     Сражение войск Святослава Игоревича с войсками хазарского князя Кагана;
14.    Возвращение Святослава в Киев и его встреча Ольгой, детьми и населением;
15.    Приношение греками даров князю Святославу Игоревичу и возвращение князя Святослава в Переяславец;
16.    Убийство Святослава Игоревича печенегами у днепровских порогов;
17.     Княжение Владимира Святославовича в Киеве; воздвижение по его повелению на холме деревянных фигур божества Перуна и других языческих божеств;
18.     Беседа Владимира Святославовича о вере с посланцами из Рима;
19.     Беседа Владимира Святославовича о вере с болгарами-магометанами;
20.    Беседа Владимира Святославовича о вере  с хазарскими евреями;
21.     Беседа Владимира Святославовича о вере с греческим философом;
22.     Показ греческим философом занавески с изображением Иисуса Христа Владимиру Святославовичу;
23.     Приношение даров греческому философу Владимиром Святославовичем и проводы греческого философа из Киева с почестями;
24.      Походы Владимира Святославовича против печенегов;
25.     Победа русского богатыря над печенежским воином и бегство печенегов от войска Владимира Святославовича;
26.     Брань благочестивых с нечестивым Батыем;
27.     Куликовская битва;
28.     Строительство Москвы белокаменной и Успенского Собора;
29.     Летописные книги с миниатюрами;
30.     Создание Кириллом и Мефодием славянской азбуки.
   Таким образом, в известной степени, гипотетически возможно восполнить недостающие фрагменты Лицевого летописного свода, естественно с большой степени условности и только лишь с точки зрения научных поисков. Это в какой-то степени поможет исследователям произвести сравнительный анализ, как текстовых летописных материалов, так и красочных миниатюр. Хочется надеяться, что со временем ещё будут новые интересные находки и открытия в этой таинственной области русского духа, красоты и гармонии. Но уже и теперь видится всё многообразие возможностей практического использования материалов Лицевого летописного свода. По сути дела, этапы больших научно-исследовательских проектов находятся на начальном этапе и несомненно, что со временем будут появляться всё новые программные проекты. С выходом в свет факсимильного издания Лицевого летописного
свода, настоящие открытия ещё только зарождаются. По мнению академика Д.С. Лихачёва «Миниатюры – это не только окна в историю, дающие нам возможность взглянуть на события и реалии, но это и окна в эстетические представления, в мировоззрение миниатюристов и их отношение к истории родной земли».
     Более подробно о Лицевом летописном своде с использованием цветных миниатюр представлено в статье, опубликованной в журнале «Русское искусство», № 4, 2007 год.



                         

                                             ПРИЛОЖЕНИЕ

1.     Копии миниатюр из древнерусских летописей, в хронологическом порядке (в том числе, миниатюры, отражающие дохристианский период древней Руси, не обозначенных в Лицевом летописном своде, – 18 копий миниатюр);
2.     Копии обращений к читателям научного факсимильного издания Лицевого летописного свода: Патриарха Московского и Всея Руси - Алексия II, Президента РФ - В.В.Путина, Председателя Счётной палаты РФ – В.С. Степашина, Генерального директора издательской фирмы «Актеон» - Х.Х. Мустафина.

                                         КРАТКИЕ ВЫВОДЫ

   Завершение факсимильного издания Лицевого летописного свода можно смело назвать выдающимся событием нового времени в сфере культуры, искусства, истории, литературно-художественного творчества, этики, эстетики. Не следует, однако, останавливаться на достигнутых результатах, необходимо продолжать поиск утерянных материалов, касающихся «пропавшей» истории нашего отечества от изначальных времён вплоть до 1114 года.
   В таком значительно усечённом виде вводить материалы Лицевого летописного свода для изучения в школьную программу попросту неразумно. Следует считаться с тем, что исторический период Руси, представленный в своде, составляет всего 439 лет (включая 1553 год), который, словно капля в море потеряется о колоссальном объёме свода в десять тысяч рукописных листов и более семнадцати тысяч красочных миниатюр. Древнееврейская и древнегреческая истории представлены в своде от сотворения мира до разрушения Трои (18 век до новой эры). История древнего Востока эллинистического мира и древнего Рима представлены в своде с 11 века до новой эры до 70-х гг. 1 века новой эры. Истории древнеримской и византийской империй изложены за весь период их исторического существования. Таким образом, история Руси, представленная в своде за период всего лишь 439 лет, будет попросту незаметна: словно не было у нас князя Рюрика, основателей Киева: Кия, Щека и Хорива, как будто и не княжили в Киеве, и не ходили с походом на Царьград Аскольд и Дир. Словно не было Олега, признанного на Руси вещим, не было князя Игоря, княгини Ольги, Святослава Игоревича, разбившего могучее хазарское княжество во главе с князем Каганом. Ничего не узнают учащиеся о  Владимире Игоревиче, князе киевском, названным в народе «Князем – Красное Солнышко», крестившего Русь в 988 году в священных водах Днепра. И много других лиц и событий из нашей отечественной истории останутся вне поля изучения, это противоречит общему стремлению в современной России к восстановлению исторической справедливости.
   Хочется закончить этот обзор Лицевого летописного свода надеждой, что отыщутся и восстановятся всё-таки его исчезнувшие листы об истории древней Руси от изначальных времён до 1114 года.

Русь моя, ты от берёз светла,
Слава о тебе в веках не старится.
Как Великой прежде Русь была,
Так Великой Русью и останется!..
Всё пройдет, и сбудутся слова:
«Русь, ты – всей вселенной Голова!..»

суббота, 24 марта 2012 г.

АКВАРИУМ. Александр СИГАЧЁВ



http://www.aquarium-portal.ru/aqua_foto/2/

                      ПОВЕСТЬ-ПОЭМА

Полная версия - http://www.proza.ru/2012/03/12/2265
                                       
                                              I. Русская карусель

 - Так что, Миша, долго ли нам ещё трястись в этой скрипучей телеге до  злополучного  дома Матрёны? – спросил с чувством нетерпения и негодования Семён Незванов  у своего попутчика, Михаила Сытина, - неужели и впрямь, туда невозможно ни на чём добраться, кроме, как на телеге?
    - Ещё далековато, Семён, -  ответил Михаил, -  придётся ещё маленько потерпеть, игра стоит наших треволнений… Можешь мне на слово поверить, что кроме, как на телеге, до деревни Топтыково добраться невозможно… Странная у нас страна: на карте дороги значатся, а фактически их вовсе нет. Однако же, из года в год, на ремонт несуществующих дорог выделяются колоссальные средства.
    Приятели, словно сговорились, хмыкнули многозначительно. Было видно, что они  несказанно довольны этой своей новой идеей, и предвкушали богатую поживу-добычу. Михаил Сытин, мужичонок, лет сорока пяти, был карликового роста, но чрезвычайно шустрый, пронырливый и алчный; глаза его бегали в разные стороны, словно находились в постоянном поиске, - чем-либо поживиться…
    - Как знать, - завершил Михаил свою мысль, - вполне возможно, что наше бездорожье окажет нам неплохую услугу в нашем деле… Дело-то наше верное! 
      Семён Незванов внимательно посмотрел на своего попутчика и хитро улыбнулся. Он знал своего подельника Мишку, как облупленного, и не доверял ему ни в чём и нисколько, но, повязанный с ним тёмными, грязными делами, терпел его рядом с собой до поры до времени. Он только и ждал окончания этой, как он любил выражаться, «тайной вечери», чтобы  убрать Сытина со своего пути, как не желаемого свидетеля. – Он слишком много знает, - подумал Семён, - надо бы его поскорее от себя палкой отшибить, но сейчас ещё не время…
    Незванов был явно не в духе. Он сомневался в успехе этого нового дела; сомнение буквально подтачивало его изнутри, он нервничал, кусал губы, щека его подёргивалась. Семёну Незванову было лет под шестьдесят, но он всячески сам себя подбадривал, изо всех сил старался произвести на окружающих внушительное впечатление; любил, что бы его боялись и уважали. Пусть многое не любят меня, но уважать им Семёна всё же придётся…
     - Ещё далековато, - словно сам для себя повторил Михаил,  искоса всматриваясь в лицо Семёна, желая разгадать его мысли. Он чувствовал перемены в настроении своего подельника, но старался не подавать вида…
     - Так, значит, поменяемся ролями мы с тобой, Михаил, - ты в Топтыковском райцентре заправлять делами станешь, а мне в деревенской Топтыковской глубинке попотеть придётся: за себя и за того парня…
    - Выходит так. Сказать по правде, - я завидую тебе, Семён. В самом раю пребывать будешь. Жить  станешь в старом Толстовском доме, в барской усадьбе. Старинный громадный двухэтажный барский особняк на высокой горе с видом на реку Упу, внизу большие роскошные пруды с лилиями. К дому с высокими парадными колоннами ведёт старая, липовая аллея с цветниками. Дом, конечно, уже ветхий, с печным отоплением, но всё у тебя будет под рукой. В этом доме находится столовая, почта, аптека, и твоя контора.
    - А что это за Толстовское поместье, Михаил? Кому оно принадлежало?
    - На это точного ответа у меня нет. Говорят в народе, что жил в этой усадьбе какой-то близкий родственник семейства Толстых. А вот, каких именно Толстых, точно сказать не могу, может быть по линии Льва Николаевича, а может быть Алексея Толстого?! Врать не стану. Наверняка не знаю… Всем домовым хозяйством, хорошо заведует Матрёна: там у неё и пасека, и коровы, и фруктовый сад. Но самое прибыльное дело у Матрёны – аквариум…
    - Разве это можно назвать стоящим делом, разводить и продавать рыбок?!
    - Ой, не скажи, Семён… Поверь мне, дело это не только стоящее, но более чем стоящее.  Особенно ценятся её золотые рыбки: плодятся быстро, а цена и спрос на них постоянно растут… Так что у  Матрёнины огромная кубышка-матрёшка, полным полна всякой валютой, денег у неё – куры не клюют!..  Небольшой дом Матрёны, находится неподалёку от Толстовского дома и надёжно охраняется целой сворой бойцовских собак, которые без привязи, свободно бегают вокруг её дома за высоким забором… - Да вот уж и Толстовское поместье на горе виднеется, - с каким-то необыкновенным оживлением воскликнул Михаил, - видишь, вон белеется, справа от липовой аллеи?!

II. Деревенский учитель

    Иван Суханов приехал из Москвы в деревенскую глубинку Топтыково, чтобы стать деревенским учителем. Всех, кто был так или иначе знаком с Иваном Сухановым, по разному отнеслись к выбору его творческого пути. Одни считали его поступок опрометчивым шагом неудачника, другие говорили, что в этом его поступке, как и во всём остальном, им руководило стремление к оригинальной линии поведения, что он по жизни такой, что лучше быть королём среди нищих, нежели  - нищим среди королей. Много ещё и другого, всякого разного говорили об этом, например, что он случайно встретился с Топтыковской красавицей Матрёной Ивановной и был от неё просто без ума. Но на самом деле главная причина была в ином. По убеждению Ивана Суханова: очаг русской цивилизации нужно искать в деревне; и не только искать, но всемерно способствовать развитию этого, в меру своих возможностей и способностей.
    - Деревня должна стать не только местом жительства людей, - утверждал Суханов, - она должна быть центром культуры, стать практически автономной во всём, что касается насущных нужд – здоровья, пищи, образования, творчества, развлечения. Деревня должна быть способной функционировать совершенно независимо. Именно такую деревню мы потеряли. Деревня должна стать центром русской культуры, которую мы утратили, но которую необходимо возродить и вернуть к жизни. Только это может вернуть нас к независимости. Вот почему я решил посвятить целиком себя воспитанию любви и добрососедских отношений, через самосовершенствование и усердный труд. Самое главное заключается в том, чтобы привить любовь к деревне у молодого, подрастающего поколения, привить деревенской молодёжи вкус к чувствам прекрасного.
    – В деревне, - по мнению Сухова, - должна восторжествовать истинное самоуправление, с организованным, независимым деревенским представительством. Подобную независимость деревня должна отвоевать не у иностранцев, а у собственных паразитирующих чиновников. Речь идёт не о той деревне, которая есть сегодня, но которая имеется в воображении добропорядочных людей. Крестьянское поселение мечталось в воображении Суханова таким, где крестьянин сознательный и знающий человек, где крестьянин будет жить и творить свободно, без произвола и грабительства городского начальства. Самое удивительное заключалось в том, что эти мечты Ивану Суханову в короткое время удалось исполнить в самом лучшем виде в той части, которое относилось к педагогике, искусству, музыке, живописи и литературе.
     - Это ничего, что в моём центре детского творчества «Вдохновение» пока ещё немного воспитанников, - размышлял Ивана Сухова, - зато какие это искренние, целеустремлённые ребята. Вот, хотя бы Харламова Настя, ей всего ещё тринадцать лет, но какие у неё прекрасные стихи; только такой чистый разум, свободный от житейской суеты, способен сотворить такую нежную, простую песенку, - само очарование…
     Иван Сухов был даже несколько взволнован, по-видимому, это было навеяно гордостью учителя за свою воспитанницу.  Он сел за старенький рояль, оставленное в этом доме ещё с дворянской поры и, мало – по малу подбирая мелодию, заиграл, негромко напевая, песню Насти Харламовой «Осенний мотив».

Наступила осень, птицы улетают...
И журавль последний машет мне крылом:
Осенью туманы над рекой не тают,
Солнышко всё реже блещет над прудом.

Припев:
Солнце в дымке скрылось до весенних дней,
Выглядит уныло серебро полей...
Трепетно листочки сорваны с ветвей,
Дорогой журавлик, прилетай скорей!..

Словно слёзки-бусинки капают дождинки...
Чувства трудно высказать, где найти слова?
Мой дружок-журавлик, прилетай скорее;
Мне совсем не хочется думать про январь...

Припев:
Солнце в дымке скрылось до весенних дней,
Выглядит уныло серебро полей...
Трепетно листочки сорваны с ветвей,
Дорогой журавлик, прилетай скорей!..  

   По всему было видно, что Сухов был доволен этим песенным творчеством юной поэтессы. - Нет, недаром столько сил было мной затрачено на эстетическую реконструкцию жизни молодёжи в деревне, - мечтательно подумал Иван Васильевич, - ничто не пропадает даром. Эта школа творчества послужит добрым примером для других заброшенных русских деревень. Этот опыт творческой деревенской жизни, ой. Как может пригодиться тем, кто подхватит мою эстафету. Мои хождения от деревни к деревне позволили мне отчётливо увидеть безысходную нищету деревенских жителей, живые картины их жизни.  Мне воочию увиделась печаль и бедность деревенских жителей, я почувствовал необоримое желание сделать для них, хоть что-нибудь. Пусть я могу сделать для них только немногое, но настроен решительно, как минимум начать эту работу: вернуть деревне жизнь во всей её полноте, с музыкой и пением, как в старые добрые времена. Я буду доволен, даже если в реальности мне удастся это сделать, хотя бы для одной деревни. Если освободить хотя бы одну деревню от оков беспомощности и невежества, это может послужить добрым примером для других русских деревень. Пусть несколько деревень будет перестроено таким образом, я скажу, что это моя Россия-Русь! Класс новой буржуазии отказался от традиционного долга перед своим обществом, которое питает его, из которого они высосали все живительные соки.  Если сделать деревню самодостаточной, они могут создавать и содержать свои школы и зернохранилища, банки и кооперативные магазины, это лишит их унизительной зависимости от города и правительства. Город должен вернуть деревне дань заслуженного уважения и признания во имя общего всенародного дела. В правительстве напрочь отсутствуют программы по крестьянскому вопросу. Безысходность наполнила сельскую жизнь по всей стране до такой степени, что высокопарные слова наших горе правителей, как самоуправление, автономия и прочее, кажутся попросту смехотворными, их совестно даже произносить вслух порядочным людям. Земли отданы на откуп иноземным предпринимателям, которые хищнически используют её.

Небо украшено солнцем,
Звёздами и луной…
Сердце Вселенной громче
Стучит в лад с душой…

Место своё между ними
Нашла наконец-то и я,
Лети моя, новая песня,
Вперёд, - птица-песня моя!..

По мураве деревенской,
Вдоль по тропинке лесной,
Мягко ступать так лестно,
С песней деревни родной.

И жизнь станет здесь интересней, -
Откроюсь, души не тая;
Лети моя, новая песня,
Вперёд, - птица-песня моя!..

Цветы деревенские дух мой
Возвысят до самых небес,
Щедрое счастье земное
Дарит мне русский мой лес.

Глаза распахнулись шире,
В сердце так много огня,
Лети моя, новая песня,
Вперёд, - птица-песня моя!..

    Как приятно было осознавать, что успехи деревенских лицеистов нового времени были налицо. Конечно, школа ещё далеко от идеала, но, несомненно, она уже сегодня может дать хороший пример для школ других деревень и это вдохновляет. Какая несомненная ценность близости деревенской школы к природе, вдали от шума и суеты городской жизни. Иван Сухов даже не заметил, как школа начала расти. К нему из близлежащих деревень стали приходить ученики. Наряду с обычными школьными учебными дисциплинами, дети занимались музыкой, пением, поделками, живописью, принимали участие в представлениях. Детям разрешалось самовыражаться, посредством мелодии, ритма, линии, красок, танца, актёрской игры, творческого труда и садоводства.
    - Невозможно обучить возвышенной стороне жизни в классе, - размышлял про себя учитель Сухов, - дети впитывают всё самое возвышенное и прекрасное из всего, что их окружает. Очень хорошо, что за детьми закреплены участки, на которых они ухаживают за фруктовыми деревьями, кустарниками и цветниками. Пусть у меня пока ещё немного  воспитанников, это даже неплохо, в классе на занятии должно быть немного учеников, чтобы обучение было наиболее плодотворным.
    В это время в дверь негромко постучался и вошёл в класс мальчик лет тринадцати по имени Саша. Он был высокого роста, худощавый, с большими проницательными глазами. Бросалась в глаза бедность его одежды. Старенький пиджак, из которого он давно вырос, торчали, словно плети, худые, длинные руки. У Саши недавно умер отец, а мама едва, едва сводила концы с концами. Несмотря на бледность его лица, со следами глубокой задумчивости, несмотря на весь его затрапезный вид, всё же было в нём что-то необыкновенно притягательное.
    - День добрый, Иван Васильевич, - негромко, но с какой-то решительностью произнёс Саша, - я только на минуту к Вам… Хочу у Вас спросить…
    - Здравствуй, Саша, стараясь придать своему голосу, как можно, более тёплый, доброжелательный тон, - ответил Сухов, - проходи к столу будем пить чай и побеседуем…
    - Извините, Иван Васильевич, но я сразу хочу у Вас спросить… Мне это очень важно знать сразу…
    Учитель Сухов вопросительно взглянул в глаза Саши, давая ему понять, что слушает со вниманием и со всей серьёзностью, но улыбка привета всё ещё оставалась на его лице.
    - Иван Васильевич, это правда, что вы сказали моим классным товарищам, о том, что не хотите, чтобы я приходил к Вам на занятия по рисованию?..
     Учитель крайне удивился этому вопросу, так что улыбка на его лице немедленно погасла.
    - Да кто мог тебе такую небылицу сказать, - произнёс Сухов немного рассерженно, -  это такая несуразность, что я слов нужных не нахожу… Кто тебе сказал такое, давай сходим к нему и спросим, пусть он объяснится…
    - Нет, Иван Васильевич, я не стану называть его имени, это будет расценено, как донос, я никогда не был доносчиком…
    - Хорошо, хорошо, Саша, но поверь мне, что я не говорил этого никому из учеников нашего класса живописи. Скорее всего, этот человек попросту завидует твоим незаурядным способностям. Ведь именно твои картины комиссия отобрала на областной конкурс выставки лаковой максиматюрной живописи «Ламажи» по методике старинной Федоскинской школы лаковой миниатюры. Ты должен верить мне, Саша, в противном случае, у нас будет постоянное взаимное недоверие и это плохо скажется на нашем сотворчестве. Договорились?
    - Договорились, Иван Васильевич, извините за мой нетактичный вопрос.
    -  Саша, вопрос твой был честный и открытый, это только делает тебе честь… Саша, ты обещал мне отыскать сюжет для своей следующей живописной картины. Ты нашёл, то, что искал?
    - Да, Иван Васильевич, нашёл…
    - Покажешь?
    - Готов показать живую картинку…
    - Далеко отсюда?
    - За прудами, за вторым оврагом…
    - Ты что, серьёзно? Там ведь всё голым голо…
    - Нет, Иван Васильевич, это не совсем так…
    -  Но пойдём, пойдём живее, не томи Саша…
    Они быстро спустились к прудам с довольно высокой, крутой горы, прошли овраг, перешли вброд неглубокий, но широкий ручей, миновали сады и широкие поля, с колосившимися хлебами, и вышли прямо к оврагу…
    - Саша, показывай свою картину, - нетерпеливо произнёс учитель…
    - Так вот она и есть эта картина, - улыбнулся Саша чистой, искренней улыбкой, - вот видите, в овраге, у криницы стояла одинокая, ветвистая вековая липа…
     Учитель внимательно посмотрел на эту картину, потом на Сашу и снова на картину с одинокой липой.
    - Саша, а ты не смог бы мне об этой картине что-то сказать на словах? – поинтересовался учитель Сухов.
    - С удовольствием, - отозвался Саша и вдруг негромко, но с душой запел:

Налево – рожь, направо – рожь, -
Без края и конца;
Хоть целый день в хлебах пройдёшь –
Не встретишь деревца.

В овраге липа лишь цветёт,
Одна - среди полей;
Ей только раз в году поёт
Пролётный соловей.

У песен – сила велика;
Так соловейко пел,
Что ночка стала коротка,
А утром – улетел!..

И долго ждать придётся ей,
Когда весна придёт,
И голосистый соловей
Всю ночку пропоёт!..

    - Иван Васильевич Сухов, после некоторого молчания, вдруг спросил Сашу, - ты слышал этого соловья?!
    - Да, Иван Васильевич, слышал, уже несколько недель тому назад. Он пел только один вечер, а со следующего вечера и пой сей день, я уже не слышал его ни разу…
    - Так вот, Саша, к этой твоей картине лаковой Максиматюры, пусть эта песня станет живым комментарием…